Память 14 декабря (местн.), в Соборах Воронежских, Липецких и Тамбовских святых. Родился 24 июня 1791 года в селе Горках Коротоякского уезда Воронежской губернии, у крестьянина Луки Ивановича Быкова, дворового человека небогатого помещика Коротоякского уезда Воронежской губернии Федора Кузьмина. По свидетельству ближайших родственников, Иоанн с малых лет отличался кротостью и незлобивостью, любил уединение и безмолвие, чурался детских игр. Отец Иоанна даже в преклонных годах часто ходил на богомолье в Киев и другие святые места. Несколько раз в этих странствиях ему сопутствовал и малолетний сын. А в 15 лет Иоанн по особому Промыслу Божию вступил в духовный подвиг, известный в Православной Церкви под названием юродства Христа ради. Тогда участились и его странствия.
Чтобы прекратить самовольные отлучки дворового, барин отдал его для обучения к столяру. Но ни угрозы, ни наказания не могли его заставить быть внимательным к мирскому делу. Тогда приставили Иоанна пасти стадо.
Вскоре он решил навсегда покинуть родину и отправился в Киев. Здесь, у трапезной Киево-Печерской лавры, вместе с другими нищими он вначале просил милостыню, а через некоторое время был принят в монастырь послушником.
Но помещик уже разыскивал беглого своего раба, и через некоторое время Иоанна заковали в железо и в наказание оставили без питья и пищи. Но чудодейственным путем у Иоанна в достатке было и питья, и просфор, а когда это потребовалось, оковы сами спали с его рук. Вскоре после этого в поместье приехал Василий Федорович сын помещика и друг детства Иоанна, и освободил подвижника из заключения. Блаженный Иоанн ушел из мира, и теперь уже навсегда.
Он некоторое время странствует, питаясь милостыней, а потом знакомится со старицей Дарией Димитриевной Кутуковой. Когда они вместе прибыли к преп. Илариону Троекуровскому, известному своей духовной жизнью старцу, он благословил Иоанна начать затвор в селе Сезеново Тамбовской губернии.
Помещику села Сезеново князь Ф. Несвицкий, получив откровение во сне, не препятствовал подвижнику, и тот поселился в полуразрушенной бане, наглухо забив в ней единственное окно, ему было всего 27 лет. Ночь и большую часть дня Иоанн оставался один и никого не принимал. Изредка лишь выходил на речку Сквирню за водою для себя и для поливки деревьев. В своей келье затворник занимался рукоделием, душеполезным чтением, иногда писал, но большей частью молился. Иногда же в девятом часу вечера пел херувимские песни так, что нельзя было слушать без умиления. Пищу его составляли хлеб, картофель, манная каша, яйца, капуста, приправленные деревянным маслом.
Для приобщения Святых Таин к затворнику приходил его духовник, священник из Лебедяни Феодот Казанский. И сам Иоанн хаживал к нему по ночам для исповеди.
Иоанн никому не показывал своего лица. Только келейник Иоанна, Василий, да еще очень редкие избранные могли видеть затворника. Они описывали Иоанна так: лицо смуглое, волосы длинные, редкие, черные, бороды почти нет, роста он высокого, сутуловат, глаза прищуренные. Немощное тело затворника было обременено железными веригами в 18 фунтов веса, на ногах он носил железные башмаки, обтянутые сукном. Были у него и чугунные четки. Кузнецу города Лебедяни Иакову Кореневу Иоанн заказал посох с крестом наверху. Впоследствии этим же кузнецом подвижнику был сделан другой посох, в 10 фунтов веса.
Слух о строгом затворнике пронесся далеко за пределы места его подвигов, и толпы людей стали стекаться к дверям его кельи. Святой никому не отказывал в беседе, принимал всех приходящих к нему, поучал их словами веры и утешения. Его речь была приветлива и убедительна, хотя и прикрыта притчами и уподоблениями. Он учил главному: исполнять заповеди Божии, быть кротким и незлобивым, тщиться о благе ближнего. Все эти беседы велись Иоанном через закрытые двери кельи.
Подвижник был совершенно чужд корысти. Из жертвуемых посетителями вещей он оставлял себе лишь самое необходимое. Все остальное раздавал бедным, а то выходил ночью в Сезеновский лес, и люди видели потом развешенные на деревьях корзины с плодами, медом, холсты, различную одежду и обувь.
Блаженный за строгую свою подвижническую жизнь был удостоен Господом дара прозорливости. Множившаяся слава подвигов его, привлекавшая все новых почитателей, сильно огорчала затворника. Когда келейнику случалось встречать почитателей Иоанна и иметь с ними разговор, исполненный почтения и похвал в адрес подвижника, то, возвратись к Иоанну, Василий всегда находил его в слезах, причем тот говорил обыкновенно: «Василий, я окаянный грешник и грешнее всего мира.
Слава о затворнике распространилась уже широко, но до сих пор он был дворовым Федора Кузьмина. Верующие стали просить его дать отпускную Иоанну. В конце концов помещик согласился, но потребовал за это тысячу рублей. Деньги были собраны, и Иоанна приписали к Лебедянскому городскому обществу. После приписки затворника к городскому обществу в 1833 году один из его почитателей, Петр Егорович Звягин, выстроил для затворника Иоанна рядом с сезеновской церковью двухэтажную келью в виде столба. Она была в 1853 году обращена в маленький храм в честь Преображения Господня. В 1864 году храм был разобран, и вместо него устроен каменный двухэтажный храм о шести престолах во имя Святой Троицы, где потом покоились мощи затворника Иоанна.
Пророческие слова Иоанна о том, что в Сезёново будет женский монастырь, мало кто тогда воспринимал всерьёз, однако постепенно вокруг подвижника стали собираться вдовы и девицы, желавшие вести благочестивую жизнь под его духовным руководством. В 1838 г., за год до смерти, Иоанн испросил через своих благодетелей благословения и разрешения тогдашнего епископа Тамбовского Арсения (Москвина) построить в с. Сезёново вместо ветхой Казанской церкви новый каменный семипрестольный храм. Благословенная грамота на устроение храма и его архитектурный план были выданы еп. Арсением 12 августа 1838 года. 8 сентября совершилась закладка будущего монастырского храма. Затворник лично своим тяжёлым железным 18-фунтовым посохом размерил его основание, а также пространство, которое должно было войти в церковную ограду, и на местах, предназначенных для престолов, водрузил деревянные кресты. При этом место, избранное Иоанном для строительства храма, было не совсем ровно. Подрядчик и прихожане просили блаженного поставить храм повыше, на местности более ровной, но затворник этому воспротивился, говоря: «Если тронете, то не построите и в двадцать лет, на этом месте покончите в три года».
Окончить начатое строение храма о семи престолах Иоанн Сезёновский поручил своей «присной ученице» Дарии Дмитриевне Кутуковой и, хотя не говорил ей ясно о приближении своей кончины, но неоднократно напоминал, что после него она должна взять на себя попечение как об окончании храма, так и об утверждении и распространении при нём строгого иноческого общежития.
Скончался блаженный Иоанн 14 декабря 1839 года в возрасте 48 лет, из которых 22 года он прожил в затворе. Кончину затворника установили не сразу, обнаружив его через несколько дней в коленопреклоненном положении со скрещенными на груди руками пред келейной иконой. Во время обмывания и одевания тело его не видно было никаких признаков мертвенности: на лице виднелся даже румянец. Для того, чтобы похоронить его в церкви, потребовалось разрешение тамбовского архиерея, и до 12 января 1840 г., т.е., по истечении 28 дней после кончины, гроб стоял в жарко натопленной келье, и не только не было видно следов тления, но тело имело вид только что уснувшего. Несмотря на духоту, все присутствовавшие явственно ощущали благоухание, исходящее от останков святого. Во время отпевания на челе почившего выступили обильные капли маслянистой благоуханной жидкости, от которой больные, помазав пораженные части тела, получали исцеление.
Затворник Иоанн Сезёновский был похоронен в склепе, в нижнем этаже собственной каменной кельи у деревянной Казанской церкви. В день погребения праведника многие больные и бесноватые получили полное освобождение от своего недуга. С тех пор гроб приснопамятного затворника Иоанна стал усердно посещаться паломниками.
В 1988 г. он был прославлен в Соборе Тамбовских святых.
